Российские фигуристы Софья Шевченко и Андрей Ежлов рассказали в интервью "Газете.Ru", кто в фигурном катании мог бы стать таким же эпатажным, как Александр Бублик в теннисе, поддержали надежду России на Олимпийских играх - Петра Гуменника - в его решении отказаться от произвольной программы, поставленной Ильей Авербухом и самим Ежловым, а также выразили сочувствие супругу Александры Трусовой Макару Игнатову, который не попал на пьедестал этапа Гран-при в Москве, несмотря на блестящий прокат.
- Как для себя оцениваете этап Гран-при в Москве?
Шевченко: Своим катанием мы в целом довольны, особенно ритм-танцем. В произвольном было несколько шероховатостей. Мы еще подправим, накатаем, чтобы получалось еще более широко.
Ежлов: Могу с уверенностью сказать, что два достойных проката были на этом этапе. Есть разница по сравнению с прошлым сезоном.
Тот же ритм-танец - просто чистейший, у нас не было таких прокатов даже на тренировках в супер-настроении.
Произвольный тоже был хорош. Присутствовали, да, шероховатости, но они в основном были заметны только внутри нашей пары.
Шевченко: И тем не менее еще надо добавлять. По нашему восприятию, мы прокатали гораздо лучше, чем в Магнитогорске. К тому этапу мы были не готовы, присутствовали небольшие трудности со здоровьем. Состояние было разобранным.
- Что удалось улучшить с тех пор? Я слышал, вы начали сотрудничать с Алексеем Горшковым.
Шевченко: Да, это правда. Начали еще до Магнитогорска, и мы очень благодарны за работу с нами. Но получилось так, что времени было мало. То новое, что мы почерпнули от Алексея Юрьевича, немножко потерялось в процессе подготовки к соревнованиям. Потому что, если по-хорошему, эту работу мы должны были проводить еще в межсезонье.
К Москве мы уже готовились самостоятельно. Кое-где упростили элементы, где-то вернули то, что у нас уже хорошо получается. Делали ставку на надежность и уверенность в этот раз.
- Почему в принципе обратились к Алексею Юрьевичу?
Ежлов: Это было совместное желание. Еще после контрольных прокатов к нам подошел Илья Изяславич Авербух и спросил, не хотим ли мы немного поработать с Алексеем Юрьевичем? Все же другая обстановка, иная техника…
- Что нового для себя от него почерпнули?
Ежлов: Совершенно иную технику конька. У него очень много упражнений, направленных на широту катания. Начинают работать те группы мышц, которые раньше мы не задействовали. Разумеется, за несколько тренировок это непросто наработать, но тем не менее.
- В прошлом сезоне казалось, что ваши результаты постепенно идут вверх. В этом же все иначе - судьи вас приспускают. Сами для себя понимаете причину?
Шевченко: После ритм-танца у нас спрашивали на интервью Первому каналу о реакции на крики "Мало" с трибун.
Ежлов: Я улыбнулся.
Шевченко: Задача судей - показать наши сильные и слабые стороны. Если они ставят нам такие оценки, значит, они хотят, чтобы мы изменили что-то в катании, в отношении. Если это происходит в течении довольно длительного времени, то, возможно, нам действительно стоит задуматься и сделать большой шаг, чтобы перейти на новый уровень.
- А как понять, на что конкретно намекают судьи? Я так понимаю, коммуникация с ними не то чтобы безупречная.
Шевченко: Мы пробежались по нашим распечаткам и поняли, что этот старт проиграли не техникой, а компонентами и надбавками. В том сезоне было иначе - мы отставали по технике, но за счет судей (судейская панель проставляет компоненты и GOE - прим. ред.) были выше.
Ежлов: Надбавки - столь же субъективная вещь, что и компоненты. К примеру, за один и тот же элемент один арбитр может поставить ноль, а кто-то — "+3". Видимо, у всех разные взгляды, и они очень часто не сходятся друг с другом.
Шевченко: Возможно, темперамент программ прошлого сезона судьям нравился больше, и нам стоит подумать в эту сторону. Конечно, менять программы мы уже не будем, но поразмышлять нужно.
- В этом сезоне в принципе судят строже. Как считаете, насколько верную тактику выбрали на этот счет?
Ежлов: Мне кажется, что посыл "судить строже" — верный. Но я считаю, что он должен относиться ко всем спортсменам.
- А сейчас не относится?
Ежлов: Не знаю, не мне решать. Но хотелось бы, чтобы относилось.
Шевченко: В такой концепции есть и позитивная сторона. Значит, действительно близится выход на международную арену. Пусть он будет по баллам совсем не таким, как на наших внутренних стартах, но это все равно очень здорово.
Конечно, строгость ощущается. Мы и сами это видим, и с ребятами из других видов обсуждали. Система оценок поменялась. Значит, надо к ней адаптироваться и становиться лучше.
- Насколько же вы все-таки по-разному отвечаете на пограничные темы. Софья во всем ищет рациональное зерно, а ты, Андрей…
Ежлов: Мне кажется, если бы я катался один, я был бы Александром Бубликом фигурного катания.
- До него тебе не хватает особого словарного запаса.
Ежлов: Просто специфики видов спорта слишком отличаются. Теннис - он объективен. Попал - не попал - все на твоей совести. Поэтому он может позволить себе орать все, что вздумается, и вести себя так, как ему хочется. В конечном итоге, как бы он себя ни вел, все будет зависеть от него самого.
Фигурное катание же слишком завязано на субъективности. Безусловно, в первую очередь решает то, как ты катаешься. Но субъективный фактор имеет слишком большое влияние, поэтому безопаснее оставить, как есть.
А вообще Александр Бублик - мой кумир. Слежу за ним года с 2017-18.
- Тяжело быть Бубликом в фигурке.
Ежлов: Очень тяжело.
Шевченко: Для того, чтобы быть Бубликом в нашем спорте, нужно проделать большой путь и заработать авторитет.
Я думаю, Ваня Букин мог бы в хорошем смысле стать Бубликом. Он всегда был довольно прямолинейным, и это подкупает.
Если же возвращаться к нашим танцам на льду, то сейчас у нас сохраняется в некотором смысле турбулентность. В том году ворвалось несколько сильных молодых пар, и это, безусловно, отражалось на результатах - в том числе и наших. Возможно, кому-то казалось, что нас тогда несколько подняли по сравнению с первым совместным сезоном. Поэтому сейчас идет в некотором роде декомпенсация.
В целом же результаты со второго по шестое места практически непредсказуемы.
- Но именно что со второго по шестое. С первым местом конкурировать нереально?
Ежлов: Пока - абсолютно.
Шевченко: С Сашей с Ваней - объективно, никак. Они - это босс, и до них еще очень много уровней.
Ежлов: Причем даже если ты на втором месте, тебе до этого босса еще уровней 30. Можно так и передать Ване, что он - босс фигурного катания.
Шевченко: Когда объявляют на раскатке, что Ваня с Сашей катаются вместе 17 лет, начинаешь задумываться, что некоторые ребята рядом тогда еще только-только родились. В этом году будет 10 лет моему пути в танцах на льду, а у них - 17! Огромное уважение ребятам, что они все еще сохраняют мотивацию. Тот опыт, что они наработали, ничем не перебить. Целая жизнь, прожитая на льду.
- По поводу жизни немного обострю. Если посмотреть в вакууме - насколько интересен вид спорта, где столь большое значение приобретает фактор времени, проведенного на льду? Ведь это такой критерий, который действительно ничем не перебить и никак не преодолеть - только сидеть и ждать, пока уйдут одни и придут другие.
Шевченко: Почему же? Преодолимая, и у нас есть примеры таких ребят. В спорте самое сложное - уметь выстоять и выдержать. Ведь это и делает тебя спортсменом, это очень дорогого стоит. Ворваться - конечно, это прекрасно, но к людям, которые проходят долгий путь, совершенно другое отношение.
- То есть очередь полезна?
Шевченко: Во всем есть свои плюсы. Негативные стороны можно подчеркивать, сколько угодно, но если мы остаемся в этих правилах, нужно искать для себя пользу. Поэтому да, полезна.
- Другие виды на Москве смотрели? Ежлов: Посматривали, да. Аделия Петросян с Петром Гуменником - молодцы. Но скажу так - Макара Игнатова жалко. В произвольной Макар был хорош (Игнатов чисто исполнил четыре четверных прыжка и два тройных акселя. - "Газета.Ru"). Хотелось бы его увидеть на пьедестале. Не знаю, вместо кого, но все же.
- По поводу Гуменника - не расстроился, что вернули произвольную программу прошлого сезона - "Онегина"? Ты же, я так понимаю, вместе с Ильей Авербухом работал над его новой произвольной, которую в итоге заменили.
Ежлов: На самом деле - нет, не расстроился. Стоит признать, что "Онегин" - гораздо более понятная история, чем та, которую мы сделали.
Та постановка, которую мы делали, лично мне показалась очень красивой по хореографии и общей эстетике. Но образ, как по мне, получился не до конца ясным.
Он, скажем так, для всех нас троих звучал слишком по-разному. А "Онегин" - целостный, понятный. Поэтому, как я считаю, решение вернуть его было абсолютно верным.
Шевченко: Мне кажется, в олимпийский сезон важно чувствовать программу затылком. Тем более если учитывать, что ребятам прыгать четверные прыжки, что только усложняет задачу. Если Петя чувствует себя комфортнее в этом образе, это сразу же передастся судьям. У них уже нет времени на пристройку и поиск.
Свежие комментарии