Мне нравится идея эффекта бутылочного горлышка. Словосочетание "идея эффекта" немного корявое (еще не сам эффект, а только его идея, к тому же два подряд косвенных падежа), немного неловкое – это какое-то словосочетание-бабочка.
В полной же формулировке "идея эффекта бутылочного горлышка" слегка золотистое, немного зеленоватое, ну бутылка же, но и что-то красное или синее там тоже есть. Идея взблескивает, эффект вспархивает (на то и даны ему два крыла – удвоенная "ф"), и бутылочное горлышко тяжело поднимается в воздух. Чтобы заставить нас снова жить.
Так было и с древним человечеством. Когда 75 тысяч лет назад в Индонезии вдруг произошло извержение вулкана Тоба. Невообразимая сейчас, почти вселенская катастрофа.
Солнце на долгое время закрылось частицами пыли ("възре на светлое солнце и виде – отъ него тьмою и вся своя воя прикрыты!" – так бы написали древние африканские люди, если бы умели писать и писали бы по-древнерусски, хотя в "Слове о полку" описывается всего лишь солнечное затмение, а не гигантская планетарная катастрофа).
Толстый слой вулканического пепла накрыл собой не только Юго-Восточную Азию, часть Китая и Индии, но даже часть Африки. Из-за того же долгосрочного солнечного затмения снизилась температура на всей планете.
Самые радикально настроенные ученые считают, что численность африканской популяции людей тогда сократилась со ста тысяч человек до двух тысяч. Более сдержанные утверждают, что до десяти. Но мне нравится именно цифра "2" – мы же эсхатологически обостренные люди: мы воспитаны на Достоевском и Экклезиасте – Цветаева и Лимонов нам в помощь.
В общем, кажется, именно поэтому тогда человек и вышел за пределы Африки. Генетическое разнообразие после катастрофы не восстановилось, выжили только самые упорные и авантюристически настроенные; когда же численность популяции возросла, эти новые авантюристы и двинулись покорять мир. То есть не было бы катастрофы – не пошли бы мы по тонкому и узкому коридору в новые синие дали, в зеленеющие леса.
Впрочем, бог с ними, с земными катаклизмами и с людьми: все же любят кошечек и собачек. Ну так вот еще одна известная история про эффект горлышка и бутылки.
Жила-была прекрасная китайская собака шарпей. Но потом запретили ее во время китайской культурной революции, призвали уничтожать (надеюсь, не вместе с хозяевами), и к 1971 году сохранился, как считалось, только один пес. Именно тогда в специальном кинологическом журнале вышла статья о редких породах с фотографией шарпея и подписью: "Скорее всего, это последний выживший из этой породы".
Но слава богу, что нет. Нашлись какие-то смельчаки, которые разводили собак нелегально. И однажды какая-то пара из США купила несколько щенков, перевезла к себе – и протиснулась складчатая толстая мордочка этой породы в свое бутылочное горлышко. Случилось это в 1974 году.
...Так бывало и в нашей обычной человеческой жизни.
"Откалывались" от нашего прежнего, уже хоженого-перехоженного материка друзья. Уходили любимые. Распадался круг одноклассников и коллег.
И вот ты в составе группы из пятнадцати-двадцати человек, с которыми не расстался еще, встаешь и идешь дальше.
Или в составе группы из двух людей.
А скорее всего – один.
Потом уже – на неизвестных берегах и полях – встретишь ты новых любимых, новых друзей. А может, не встретишь. Ляжешь тогда под кустик, как помирающая лиса, обернешься хвостом, заснешь. Вот ты бежишь лисенком (снится тебе) по осенней траве; вот ты устраиваешь свой первый весенний гон за первым рыжим хвостом; вот ты уже постарел, одряхлел; а вот ты уже лежишь под кустом – помираешь. Просыпайся, лисонька, это я, твое новое бутылочное горлышко. Скользни в меня головой – я покажу тебе твою новую смерть.
Так же будет и с нами, с безумными, много говорящими и много бегающими по комментариям интернет-жителями.
У меня в ныне запрещенном, но по-прежнему бурлящем фейсбуке было, кажется, около 25 тысяч подписчиков. А в нынешнем телеграме – всего 2 962. То есть меньше трех тысяч человек.
А мы ведь знаем, как тут считать: в интернете из общего числа подписавшихся читают тебя только 10%. То есть всего в телеграме меня читают 200 человек. Десять из них – алкоголички и психи.
И кажется, есть от чего захандрить.
Но мне весело.
Новое бутылочное горлышко – это новая жизнь, это надежда. Это майское обещание. Это письмо Цукербергу.
Поэтому я сажусь на пенек (где-то в кустах лежит моя первая шкурка – лиса) и пишу:
"Здравствуй, дорогой Марк! Извини, что "на ты", но я так, по-молодежному, на английский манер. Пишу тебе это письмо в день твоего рождения. В 1984 году 14 мая ты родился. Нам на радость. Помню, как мы уходили в твой ФБ из Живого Журнала. Помню, как мы однажды из твоего ФБ ушли. Спасибо тебе за все. Много было хорошего: разных людей, разных мнений. Много было плохого – возможность организовать кампанию по доносам, чтобы кого-то забанили; неприкрытая цензура; ханжество, травля, двойные стандарты. Много было радости, шуток и беготни. Много возникло людей в моей жизни, которых я никогда бы не встретил в нецифрованной жизни, не будь тебя. Много было людей, которых лучше бы я не встречал. Чище бы было. Но дело в том, что все когда-то кончается. И это прекрасно. Представляешь, какая скука: вечно сидеть в баньке с пауками, следить из узкого оконца за извержением вулкана Тоба и не знать, что ты можешь просто встать и отсюда выйти, просто можешь всю эту прежнюю жизнь разом забыть.
...Выйдем с кожаной, грубо сшитой бутылкой в руках (у бутылки тонкое мягкое горлышко), посмотрим по сторонам, переберемся, уцелевшие, на другой континент, поставим прям на берегу моря свой доисторический котелок (даже не могу представить, что бы это могло быть, извини, Марк, ну давай будем считать, что просто большую достоисторическую раковину) на давно уже прирученный огонь, сварим там мидий, "покушаем" и пойдем вглубь материка, к новым алкоголичкам и психам – осваивать новые земли. Но уже без тебя".
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
Свежие комментарии