14 октября 1890 года родился 34-й президент США Дуайт Эйзенхауэр. Благодаря успешному командованию силами союзников во Второй мировой войне он пользовался большим уважением среди советского руководства. При нем произошло улучшение отношений СССР и США. Эйзенхауэр хорошо принял Никиту Хрущева на своей территории и готовился совершить ответный визит.
Планам не дал сбыться инцидент с самолетом Фрэнсиса Гэри Пауэрса под Свердловском, после которого между странами вновь наступило охлаждение.14 октября 1890 года в техасском захолустье появился на свет Дуайт Эйзенхауэр – командующий силами союзников во время высадки в Нормандии во Второй мировой войне, первый главком войсками НАТО в Европе и 34-й президент США.
Он был потомком немецкого эмигранта, бежавшего из Германии в середине XVIII века из-за преследования по религиозным причинам. Начало военной карьеры Эйзенхауэра положила Первая мировая война, которую он окончил майором, хотя в зону боевых действий так и не попал. А пик его службы пришелся на Вторую мировую. Эйзенхауэр командовал объединенными силами союзников. Под его непосредственным руководством проводилась операция "Оверлорд", когда американские, британские, канадские и французские войска переправились через Ла-Манш, высадились на пляжах северной Франции и с боями двигались вглубь страны.
Эйзенхауэр и Жуков
Со своим коллегой и будущим добрым приятелем Георгием Жуковым генерал Эйзенхауэр познакомился уже после капитуляции Германии – в июне 1945 года в Берлине. Советский маршал привел этот важный эпизод в своих мемуарах: "Встретились мы по-солдатски, можно сказать, дружески. Эйзенхауэр, взяв меня за руки, долго разглядывал, а затем сказал: "Так вот вы какой!" Пожав ему крепко руку, я поблагодарил в его лице войска союзников, боровшихся вместе с нами против фашизма, и с удовлетворением отметил, что между нашими армиями и народами в годы войны с гитлеровской Германией установилось плодотворное содружество".
Вначале военачальники обсуждали минувшие события: американец рассказывал о высадке союзников в Нормандии и сложностях в управлении войсками, особенно при неожиданном контрнаступлении немецких войск в Арденнах. Затем беседа перешла на текущие вопросы. Сразу появилась напряженность, поскольку каждая из сторон имела свою позицию. Чтобы все-таки настроить Эйзенхауэра на плодотворный диалог, Жуков сказал: "Думаю, что мы с вами, как старые солдаты, найдем общий язык и будем дружно работать". По приказу Иосифа Сталина маршал организовал награждение Эйзенхауэра, а также британского фельдмаршала Бернарда Монтгомери орденами "Победа". Они стали 11-м и 12-м (из 16-ти) награжденных высшим военным орденом СССР и двумя из пяти иностранцев. В свою очередь, Эйзенхауэр вручил Жукову высший военный орден США— "Легион почета" степени главнокомандующего.
Помимо прочего Сталин попросил Жукова пригласить Эйзенхауэра в Советский Союз.
Генерал прибыл со свитой в августе 1945-го, побывав в Москве и Ленинграде. Несмотря на достаточно холодный тон мемуаров Жукова, многие отмечали их хорошие отношения. Так, глава военной американской миссии в советской столице генерал Джон Дин подчеркнул в своей книге "Странный союз", что Эйзенхауэр и Жуков "питали друг к другу настоящую личную симпатию".
Советский полководец высоко оценил знания американского гостя в сельском хозяйстве, продемонстрированные, когда делегация посетила колхоз. Обратную дорогу в Москву маршал и генерал проделали в одной машине. Подъехав к Спасо-Хаусу, Эйзенхауэр пригласил Жукова на обед. Возникла щекотливая ситуация, поскольку советские военные и политические деятели не имели права принимать приглашение иностранцев без одобрения своего начальства. Однако Жуков, не сказав ни слова, вошел в здание.
"Как человек и полководец генерал армии Эйзенхауэр пользовался большим авторитетом в союзных войсках, которыми он успешно руководил во Вторую мировую войну, - констатировал Жуков в своих воспоминаниях. - Он безусловно является полководцем крупного масштаба. К Советскому Союзу он относился в то время дружелюбно. Он мог бы сделать многое и для разрядки международной напряженности в послевоенный период, и в первую очередь для предотвращения агрессии во Вьетнаме. К сожалению, он в этом направлении ничего не предпринял и, более того, являлся ее сторонником".
Первая пресс-конференция на ТВ
Военная слава Эйзенхауэра помогла ему построить успешную политическую карьеру. В 1952 и 1956 годах он с солидным преимуществом обыгрывал демократа Эдлая Стивенсона на президентских выборах. На начальном этапе своей новой деятельности Эйзенхауэр содействовал прекращению Корейской войны и практики "охоты на ведьм", инициированной скандальным сенатором Джозефом Рэймондом Маккарти. Не переоценивая собственные возможности, новый президент, в первую очередь, стремился окружить себя квалифицированными советниками.
Он скромно говорил про себя: "Я деревенский парень и мало что понимаю в экономике".
Эйзенхауэр стал первым президентом США, решившимся провести телевизионную пресс-конференцию: историческое событие произошло 19 января 1955 года. Войдя в зал и кивнув журналистам, глава Белого дома занял свое кресло и сказал, что готов ответить на вопросы.
Первый касался возможности прекращения военного конфликта между двумя китайскими государствами: КНР и Китайской Республикой на Тайване. Президент США не стал отвечать конкретно, отметив, однако, необходимость подключения ООН к переговорному процессу.
Пресс-конференция проходила перед второй годовщиной инаугурации Эйзенхауэра, поэтому журналисты попросили руководителя государства дать промежуточную оценку минувшему сроку нахождения у власти и рассказать о планах на будущее.
"Вопрос несет большую нагрузку", — рассмеялся Эйзенхауэр, чтобы разрядить обстановку, однако потом ответил.
Пресс-конференция продлилась 33 минуты, но в эфир попала уже отредактированная версия из 28 минут. Тогда же прозвучала культовая фраза: "Все равно потом вырежут". В целом первое общение с репортерами на ТВ признали успешным, и новую практику решили продолжить.
"Я рад, что мы передали пленку с выступлением на радио, телевидение и в кинохронику. К черту необъективных газетчиков; мы идем непосредственно к народу, который сможет в точности услышать, что говорит Эйзенхауэр", — подытожил пресс-секретарь президента Джеймс Хагерти.
Знакомство с Хрущевым
В том же 1955-м в Женеве состоялось совещание глав правительств четырех держав: обсуждалось объединение Германии, европейская безопасность, разоружение, развитие контактов между Востоком и Западом. Как вспоминал маститый советский дипломат Анатолий Добрынин, Эйзенхауэр явно "плавал" во внешнеполитических вопросах, а потому делами американской делегации заправлял госсекретарь Джон Даллес. Как следствие, президент США не раз попадал в затруднительное положение, когда на совещании возникала полемика по тому или иному конкретному вопросу, который он не знал. На помощь своему шефу постоянно приходил Даллес.
"Помню такой эпизод, - рассказывал Добрынин. – Возникла дискуссия вокруг наших обвинений в том, что НАТО является агрессивным блоком, готовящим войну против СССР. Эйзенхауэр отрицал это. Хрущев неожиданно спросил его: "А почему вы тогда отказались принять нас в НАТО?" "А вы разве обращались с таким предложением?" - изумленно спросил президент. "Несколько месяцев тому назад". Эйзенхауэр явно растерялся".
Как выяснилось, отклонивший прошение Москвы Даллес даже не посчитал нужным проинформировать Эйзенхауэра о данном контакте.
Когда прямо на совещании госсекретарь принялся шепотом вводить президента США в курс дела, остальные главы правительств многозначительно переглядывались и с трудом сдерживали улыбки.
Тем не менее, именно тогда в Женеве у Хрущева и Эйзенхауэра появились взаимные симпатии: первый секретарь ЦК КПСС пригласил своего собеседника посетить СССР. По словам Добрынина, советский лидер особенно ценил порядочность Эйзенхауэра. На одном из заседаний Политбюро он даже произнес: "Я не берусь судить, насколько Эйзенхауэр годится быть президентом, но как отец и дед я без колебаний доверил бы ему своих ребят в школе или детском саду". Хрущев был уверен, что этот американский лидер не допустит крупной военной конфронтации между СССР и США.
Потепление отношений СССР и США и новое обострение
На президентский период Эйзенхауэра пришелся расцвет США.
Росло благосостояние граждан, строилось доступное и качественное жилье, множился спектр услуг. Президент показал умение одновременно и сдерживать СССР, и наводить с ним мосты. Эйзенхауэр лично инициировал советско-американские встречи на высшем уровне. Наверное, самая знаменитая из них произошла в сентябре 1959 года, когда визит в США нанес Хрущев. Эйзенхауэр отнесся к своему гостю подчеркнуто позитивно, обращаясь к нему – "мой друг".
Хрущев, объединивший к тому времени пост первого секретаря ЦК КПСС с должностью председателя Совета министров, заявил о желании СССР соревноваться с США исключительно мирным путем и без конфронтации. С долей юмора американцы восприняли и детальные предложения Хрущева: сократить все вооружения, включая ядерные, ликвидировать военные министерства и оставить лишь небольшие военные силы с легким стрелковым оружием.
"После его визита в Америке вряд ли возросло число приверженцев коммунизма. Но личная популярность Хрущева среди американцев и во всем мире заметно возросла, как и внимание к Советскому Союзу", — резюмировал историк Рой Медведев.
Должна была состояться и ответная встреча в Москве. Однако после того, как 1 мая 1960 года под Свердловском был сбит пилотируемый Фрэнсисом Гэри Пауэрсом американский самолет-разведчик U-2, отношения между СССР и США значительно охладились. О конструктивном диалоге уже не могло быть и речи. В январе 1961-го срок президентских полномочий Эйзенхауэра истек. Он тихо доживал свои дни и 28 марта 1969 года умер в окружении близких в возрасте 78 лет.
Свежие комментарии