"Демократия - это вам не гамбургеры кушать…" Возьму на себя смелость перефразировать человека, чьи демократические взгляды довольно сомнительны. Но слова Джабы Иоселиани, сказанные за много миль от США, хорошо иллюстрирует нынешнюю ситуацию в стране, годами служившей образцом демократии для многих.
Демократия не статична. Общества развиваются неравномерно. Порой общинный уклад соседствует с постиндустриальным. А старые привычки одних слоев служат фоном для быстрого продвижения других. Штаты - не исключение.
Любители упрощений пишут, что там "борются народ (за него, по их мнению, Дональд Трамп) и истеблишмент (то есть Джо Байден)". Но, скорее, речь идет о несовпадении жизненных и политических траекторий двух разных Америк - консервативной и низкоскоростной; и - прогрессивной и динамичной. И в каждой - свой истеблишмент, свой народ, культура, поколения.
При этом на выборах лидера страны, где сошлись эти Америки, их вели Трамп, которому 74, и Байден, которому скоро 78. Конечно, опыт и юность душ - это важно, но дебаты между ними походили на баттл двух склочных старцев.
Раундов было два. После первого, по данным опроса CNN, 60% зрителей отдали победу Байдену, а 28% - Трампу. Во втором Байден "взял" 53%, а Трамп - 39%.
Первый раунд дебатов эксперты описали как "буйную драку в горящем мусорном баке во время крушения поезда" (CNN); "бой в грязи" (АВС); "худшие дебаты, какие я видел в жизни" (ABC), а также емким словом shitshow, понятным без перевода.
На вторых, где обсуждали COVID-19, мир, расизм и климат, мы узнали от Трампа, что Байдену платят Кремль, Киев и Пекин; а от Байдена - что Трамп считает ветряные двигатели причиной рака. Если дебаты и впрямь, как принято считать, все еще отражают ситуацию в политическом классе и политической системе США, то ей нужен ремонт. 60 лет назад, когда их придумали, она была куда надежней.
А придумали их в штабе демократического кандидата в президенты США Джона Кеннеди. Там размышляли: как показать его Штатам от столицы до окраин? Купить эфир? Дорого. Нужно творческое решение. Точнее - может, и рискованный, но верный ход в политической игре.
А еще точнее - вход на ТВ.А давайте вызовем соперника - республиканца Дика Никсона - на дебаты перед лицом всей страны? Впервые в истории выборов! Вряд ли он откажется. Не захочет выглядеть трусом.
- А если он победит? - Тогда мы проиграем. Значит, победим мы.
И это убедит миллионы неопределившихся избирателей в силе Джона.
Никсон соглашается. Он опытен, ему 47, он думает, что легко одолеет "бостонского мальчика" (Джону - 43). Его бывший шеф - президент Эйзенхауэр - возражает. Но Дик твердит: "Я высмею его на всю страну". Буду бить в уязвимые места - возраст и вероисповедание. Он католик, а большинство американцев протестанты и не хотят, чтобы при новом президенте в Штатах правил Ватикан.
В ответ Джон заявляет: "Я не позволю, чтобы наша страна была католической, протестантской или иудейской. Ни один священник… не сможет влиять на политику президента. Это принцип демократического государства". Аплодисменты. Первый из четырех поединков проходит в Чикаго 26 сентября 1960 год. Его ведет матерый "бизон" журналистики Говард Смит. На сцене трибуны соперников, лицом к ним - журналисты NBC, CBS, ABC и Mutual News. В момент вопроса кандидатов показывают в фас, в момент ответа - дают "говорящую голову" на весь экран.
Джон в темном костюме хорош на черно-белом экране. Он лучится силой, легкостью и уверенностью. "Не припомню, чтобы он когда-то еще был в такой отличной форме", - напишет после Никсон. Сам он в светло-сером костюме выглядит тускло.
У 88% семей есть телевизоры, и первый раунд смотрят от 66 до 74 миллионов зрителей (всего проголосуют 68 895 537 человек).
Дебатов ждут. Многие избиратели еще не видели кандидатов "вживую" и теперь могут оценить главу страны, которого предстоит избрать - увидеть и услышать личный поединок соперников за Белый дом. И Кеннеди они оценивают выше. Эксперты считают, что в этот вечер он выигрывает выборы.
По словам его спичрайтера Теда Соренсена, тогда он не осознал важность этого успеха. Но через день в Огайо увидел: толпы, встречающие кортеж, стали гуще, а местные боссы демократической партии - серьезней.
Тогда ТВ еще не место для серьезных разговоров, его считают развлечением, а дебаты принимают за шоу. И Кеннеди, прямо из Калифорнии, загорелый и динамичный, отлично играет роль шоумена. Он выглядит героем-победителем. Зрители хотят быть такими, как он.
Никсон же походит на человека, у которого неприятности. Он только что вышел из больницы, проехал 20 штатов, устал, голова трещит, щетина отросла (он бреется трижды в день). Из-за грима в свете софитов он выглядит больным.
После он смотрелся лучше. Пил молочные коктейли, окреп, тени под глазами ушли, взгляд стал выразительнее. Но впечатление от их первого поединка уже впечаталось в душу большинства зрителей. И работало на Кеннеди.
Став президентом, Джон Кеннеди скажет: "Телевизор управлял кампанией лучше, чем любой другой инструмент". Дебаты стали самым "горячим блюдом" со дня изобретения предвыборного значка. А специалисты впервые задумались: как ТВ изменит демократию? Насколько эффективно сможет управлять выбором избирателей тот, кто грамотней использует эфир? И куда он погрузит зрителя - в сферу принятия свободных решений или в реалити-шоу?
Сейчас дебаты - рутина. А тогда - новинка. В том числе и для участников поединка. И им нужна был особая ясность мысли, владение словом и собой. Журналисты "бьют" в их "слабые места". Кеннеди атакуют за молодость и отсутствие опыта работы в правительстве. Никсона - за скромные успехи в этой работе.
Но Джон переводит разговор на свои планы, сопрягая их с видением будущего; создает у зрителей ощущение, что его планы и цели страны - одно и то же. И подчеркивает: им решить, кто лучше справится с вызовами нового десятилетия.
Перед дебатами его "натаскивают как студента к экзамену", пишет Теодор Уайт в книге "Как делали президента в 1960-м". На крыше отеля "Амбассадор Ист" они с Соренсеном перебирают карточки с репликами по главным темам и по каждой отрабатывают позицию. Потом Джон спит. А когда Тед его будит, то видит: он лежит, укрытый десятками карточек с записями.
В ходе первого раунда дебатов обсуждают внутренние дела. Но зрители прежде всего смотрят на личные свойства соперников. Споры о бюджете и законах для них сложноваты. А личные свойства многое проясняют. Неважно, идет ли речь о школах или расовых проблемах, Джек более точен и более компетентен.
То же и внешней политикой. Ее обсуждают 7 и 13 октября. Надо ли воевать с Китаем, если он нападет на Тайвань? Что, если Советы пойдут на Западный Берлин?
- Берлин останется свободным. - говорит Никсон. - Мы защитим его от комми.
– США должны оборонять Берлин и весь Запад, - объявляет Кеннеди. - Нужно усилить армию, развивать вооружения и повышать стратегический потенциал. А попутно вести переговоры об испытаниях в атмосфере и нераспространении атомного оружия. Контроль за ним возможен. Его мирный тон и спокойный патриотизм нравится зрителям.
На последнем раунде 21 октября говорят о Кубе и Азии. "Я был в Гаване. - сказал Джон, - Кастро находится под влиянием марксистов. А кто будет лидером в Азии в ближайшие 10 лет? Коммунисты? Китайцы? Или свобода? Всё ли мы делаем для этого? Люди хотят подражать нам? Признают лидерство США? Не думаю, что в нужной мере. Господин Никсон говорит: мы - сильнейшие в мире. Это так. Но уже 9 месяцев наш экономический рост ниже, чем у других крупных стран. Глядя в небо, я вижу красный флаг на Луне. Надо показать миру: мы хотим быть первыми. Без всяких "если". Без "но". И без "когда". Просто - первыми. Если мы сильны, если мы - первые, победит свобода…"
Кандидаты говорят об Америке, дипломатии, военной силе, росте и спаде, ценностях и идеалах, вызовах и победах, совести и вере. А дебаты идут к концу. Скоро их назовут "Великими".
Последним говорит Никсон: "…Следующий президент будет велик лишь настолько, насколько велик наш народ. …Твердо верьте в Америку".
Сказано веско. Но точку ставит Кеннеди. В своей предыдущей реплике: "Не верю, что на свете есть ответственность, которую каждый американец не понес бы ради своей страны, нашей безопасности, ради нашего дела утверждения свободы. Такова наша миссия".
Порой пишут, что победил не Джон, а "его более удачный телевизионный имидж". Думаю, победил адресат его речи - он обращался к нации. Выступил как лидер, готовый решать ее проблемы.
Итог дебатов: 48% - 43% в пользу Кеннеди. Люди оценили его искренность. Поверили: он хочет и добьется того, о чем говорит. И доверили ему свое завтра. Благодаря дебатам они наблюдали большую политику. Как в античности или в эпоху Американской революции выбирали вождя, за которым пойдут в случае кризиса. Дебаты вернули им ощущение личного участия. А что они дали Кеннеди? Доказательство: он абсолютно адекватен своей задаче - возглавить Америку. Дуэль была кончена: он "убил" Никсона.
- Не будь дебатов, - писал после Соренсен, - Джон не стал бы президентом. Они поменяли структуру избирательных компаний и историю Америки. А, возможно, и спасли мир. Хотя бы потому, что после избрания Кеннеди, следуя обещаниям, данным на дебатах, отверг советы генералов ответить силой на размещение советских ракет на Кубе. Никсон бы ударил.
"Тогда всё - атомная война. И жизни конец, - уверен Соренсен, - Скажите спасибо, что те дебаты выиграл Кеннеди".
Кто знает, не придется ли миру радоваться, что в дикой драке в горящем баке в 2020 году выиграл Байден?
Свежие комментарии